Пирс Энтони - Хтон. [Дилогия "Атон": Хтон. Фтор]
Лфэ вновь собралось и двигалось к большой газовой расщелине. Вскоре оно начнет ее поджигать. Хтон об этом еще не знал и не предпринял никаких встречных шагов. Многочисленные ксесты кишели в огромном нижнем туннеле, отвлекая Хтона своей деятельностью. Арло напомнил себе: не забыть подарить хвею своему другу-осколку!
Дальше — миньонетки покинули отгороженную область и под руководством лфэ скрупулезно очищали пещеры от управляемой Хтоном жизни. Обрызгивая стены уничтожающей плесень кислотой, они делали эти участки затемненными для восприятия Хтона. Для собственных нужд у них имелись небьющиеся электролампы.
Атон, Досада и Кокена объединились в подобие нормальной человеческой семьи и завалили вход в свою теплую пещеру. Снаружи бродило исполинское волкообразное существо и отыскивало ход внутрь — то самое чудовище, которое чуть не убило Досаду и меньше часа тому назад поджидало в засаде Арло. Арло вспомнил: Волк Фенрир — смертельный враг Одина. Этот волк убьет Одина в Рагнарёк.
Хтон по-прежнему неотступно следовал тексту.
На поверхности планеты, известной как прелестная Идиллия, возникло другое противоборство. Старый доктор Бедокур выбрался из глубин, разыскивая старика Вениамина Пятого, и Вениамин вышел с ним на поединок. Согласно первому видению будущего оба были смертельными врагами. С мифологической точки зрения это Локи и светлый бог Хеймдаль — обладатель великого Рога Рагнарёка. Оба они умрут.
Битва шла по всей планете. Если Арло не остановит ее сейчас, произойдет необратимое насилие. Но сможет ли он остановить целую планету?
Арло расширился, используя свои новые возможности. Он осознал, что черпает из того же источника, что и §-привод, — из силы, связующей вселенную. Проблема заключалась в том, чтобы превратить ее в приемлемую энергию, контролировать, направлять куда следует и фокусировать, когда нужно. §-энергия, в сущности, бесконечна, но Арло был слишком крохотным отверстием для ее истекания.
Теперь он подумал о Хтоне. Он искал своего пещерного друга. «Хтон! Хтон!» «Я здесь, друг». Вот так — совершенная связь.
«Мы — в Рагнарёке, которого никто не переживет. Битва должна прекратиться».
«Жизнь должна быть искоренена, — ответил Хтон. — Она заразила галактику. Лишь очистившись от нее, мы сможем связаться с нашими мыслящими собратьями по вселенной».
Это означало, что и в других галактиках обитают неорганические разумы.
«Жизнь тоже разумна, — возразил Арло. — Один разум не вправе уничтожать другой. Разум в любом виде священен».
«Нет. Только неорганический разум».
Почему же Арло решил, что Хтон подчинится логике Жизни?
«Если мы продолжим битву, ты будешь уничтожен. Мы должны найти компромисс».
«Никакого компромисса с Жизнью». — Словно горячий ветер, прорвалось крайнее отвращение Хтона к Жизни-слизи.
«Это неразумно!» — возмутился Арло.
«Неразумно, — согласился Хтон. — Абсолютно».
— Арло! — крикнула Боль. — Ползет Змей Мидгарда.
Арло изменил фокус своего внимания. Она права: сверхчудовище прогрызало себе путь в камне, пробивало новый проход — прямо в убежище Арло. Его стремление было очевидно: Арло видел внутренним глазом, что змей распознал в нем враждебного рыбака, дразнившего его видением пищи и напавшего мириадами надоедливых ксестиков.
В сущности, он знал об Арло уже давно. Когда-то змей был безобидным, хотя и громадным созданием, шнырявшим по своему лабиринту и питавшимся забредавшими туда животными. Затем на его мозг оказал воздействие доктор Бедокур: он вселил в змея неизбывную ненависть к людям, особенно с миньонской кровью. Змей был лишен рассудка, но обладал сильной телепатией: он мог отличить человека от миньона. Сумасшедший Бедокур сделал его злобным и так же поступил с пещерным волком. Воистину дети Локи!
Арло сосредоточился на нем, но чудовищный змей сопротивлялся. Его мозг был как бы изолирован, так что чисто символического подавления оказалось недостаточно. Арло остановил его, но при этом потерял управление остальной битвой. Его маленький человеческий мозг не справлялся с энергией, необходимой для всех сразу.
Вениамин Пятый сжимал в руке косу, а доктор Бедокур — скальпель. Оружие Вениамина было намного внушительнее, но в данных обстоятельствах выглядело довольно неуклюже. Этой косой Вениамин очищал от сорняков будущие грядки хвей, подготавливаемые для сева. Бедокур же был предельно быстр и точен в обращении со своим маленьким инструментом, а при желании мог его и бросить. Но он знал, что если бросок не удастся или не поразит жизненно важную точку, от косы будет не защититься.
Двое мужчин были заклятыми врагами. Бедокур сопроводил племянника Вениамина Атона в преисподнюю и убил сына Атона Аса. Вениамин же «затрубил в Рог», призвав в подземный мир армию миньонеток. Сейчас они сведут счеты как и положено — лично. Ненависть требовала удовлетворения.
Они осторожно кружили друг возле друга, ожидая, когда соперник раскроется. Со всех сторон их обступали прекрасные цветы этого райского уголка — Идиллии: Вениамин бессознательно перешагивал через них, чтобы не повредить, зато Бедокур намеренно втаптывал их в грязь. Их поединком двигал не спортивный азарт, а острейшая ненависть.
Волк разрывал лапой камни, завалившие вход в пещеру Кокены. Крепкие, как металл, когти зверя цепляли камни и отшвыривали их в туннель. Наконец появилось отверстие. Волк протиснул в него свою толстую морду, но дальше голова не пролезала.
Атон стоял справа от отверстия, подняв обоюдоострый топор, слева стояла Досада со сталактитовым дротиком в руке. Он займется пастью, она — глазами, а Кокена оставалась приманкой в углу пещеры. Перед самым ударом Атон и Досада переглянулись, чтобы согласовать нападение, и застыли вдруг в долгом тоскующем взгляде — в присутствии Кокены, которой оба устыдились.
«Было бы хорошо, — бесстрастно подумал Арло, — если бы Досада погибла. Как бы горько это ни было, это решило бы проблему, которую поставила мне ее жизнь. Лучше оплакивать ее, чем из-за нее погибнуть».
Лфэ достигло почти самого дна газовой расщелины. Оно подняло отросток, сосредоточилось и создало электрическое напряжение между расходящимися усиками. Проскочила сильная искра. Скопление газа вспыхнуло, озаряя пропасть, ослепительно освещая пустоту и отвесные скалы вверху и снизу. Но газ был слишком холодным и разреженным: через мгновение пламя погасло.
